«Эта фотография была сделана не то в 1918, не то в 1919 в году в селе Лета под Сольноком, на берегу Тисы. В верхнем углу снимка виден отцовский экипаж, а две бегущие вниз по холму девочки - это мы с Гизой, «красавицы-феи из Сольнока», как нас все звали... Фотография пожелтела и выцвела, с трудом разглядишь, кто на ней», - говорит Эржебет Орбан, появившаяся на авансцене в дверном проеме справа, глядя на одну из фотографий, которыми увешаны все стены небольшой комнаты... Спустя минуту в дверном проёме слева появится другая женщина - её сестра Гиза. Женщина в удобном домашнем свитере и сношенных чёрных ботинках - Зинаида Шарко, другая, элегантно одетая, с ухоженной седой головой - Людмила Макарова. Выход каждой актрисы сопровождается долгими аплодисментами... В то время как иные театры соревнуются между собой в режиссёрском трюкачестве и сценических дерзостях, на Малой сцене БДТ идет спектакль Юрия Аксёнова «Кошки-мышки» (пьеса Иштвана Эркеня), возобновлённый спустя 35 лет к юбилею Зинаиды Шарко. В одном из давних интервью Шарко в «фирменных» бурлескных тонах рассказывала, как, готовясь к «Кошкам-мышкам», она - ради точного перевоплощения - изучала старух на улице, как гримёры рисовали на её лице целые «дороги» с целью состарить. Сегодня ни Зинаиде Шарко, ни Людмиле Макаровой уже не надо преодолевать возрастную дистанцию. Возможно, нынешний спектакль отличается большей лёгкостью исполнения: такое чувство, что тридцать пять лет назад, играя возраст, актрисы подходили к этому серьёзно, а сейчас – с обретением опыта – относятся к старости философски, даже с насмешкой. В темноте на сценических декорациях, созданных Эдуардом Кочергиным, высвечивается одна из пожелтевших фотографий. На ней – радостно бегущие девушки, сёстры Гиза (Людмила Макарова) и Эржи (Зинаида Шарко). Теперь, спустя годы, они разлучены. Старшая живёт в Западной Германии, младшая – в «вонючем» Будапеште. Одна окружена заботой и роскошью, а жизнь другой на первый взгляд состоит из житейских передряг. Сюжет раскрывается через письма и телефонные звонки сестёр друг другу. Левая часть сцены – пространство макаровской героини: она парализована и выезжает на инвалидном кресле. В пьесе болезнь Гизы – отражение её человеческих качеств: крайней осторожности, страха ступать по жизни смело. Но у Макаровой эта осторожность, эта сдержанность исполнены красоты, и её Гиза сильна. Героиня Шарко способна на самые неординарные поступки. О чём напоминает название пьесы: «кошки-мышки» – игра, придуманная Эржи и её квартиранткой по прозвищу Мышка (Татьяна Бедова). Порой они перемяукиваются, могут встать на четвереньки и вообразить себя кошками. Аристократичная Гиза настороженно относится к происходящему с сестрой, и не зря: на наших глазах Паула (Екатерина Толубеева), которую Эржи считает лучшей подругой, завлекает её давнюю любовь – оперного певца на пенсии Виктора (Андрей Шарков). Роль Эржи, конечно, близка дарованию Шарко: за эксцентричностью и своенравием проступает нежный внутренний мир. Видишь эти большие красивые глаза, открыто смотрящие на окружающих, и какую-то ранимость во взгляде. Для Макаровой же образ Гизы нехарактерен: ведь её героини известны как полнокровные, жизнерадостные создания, а эту роль актриса проводит созерцательно, с погруженностью в себя. Макарова даёт спектаклю щемящую интонацию, играет ощущение, что ты принадлежишь уже былой эпохе – и не без тонкой иронии. Остальные персонажи в той или иной мере утрированны, мы будто видим их глазами Эржи. Паула, Виктор, его мать тётушка Ади (Марина Адашевская) – откровенно шаржевые фигуры, персонажи-маски, и они не переступают границу раздвижных створок на заднем плане. Дочь Эржи Илуш (Татьяна Аптикеева), зять Йожи (Алексей Фалилеев) – «полумаски»: сначала они схематичны, но затем по сюжету в них приоткрывается глубина. Но, на мой взгляд, почти всем «маскам» не достаёт иронии; кто-то излишне драматизирует и нагнетает чувства, кто-то хочет показать своего героя объемнее, что не вписывается в «масочную» логику их персонажей. Узнав о помолвке Паулы и Виктора, Эржи решает покинуть этот мир. Принимает снотворное… Но вдруг – о чудо! – очнувшись, видит любимую сестру, приехавшую забрать Эржи в Лету – их родной посёлок. Ассоциация с рекой забвения не случайна: уехать в Лету для сестёр значит стереть память обо всём больном, что было в жизни, обрести, наконец, гармонию. «Кошки-мышки», безусловно, спектакль актёрский. К постановке не применить понятие «режиссёрский стиль». И очень многое на этом спектакле зависит от «здесь и сейчас», зависит от зрителей: не каждый раз удаётся настроиться на одну волну с актёрами. Но когда это случается, когда «звёзды сходятся», то появляется счастливая возможность уникальной встречи с удивительными актрисами великой товстоноговской школы. Авраменко Е. «Кошки-мышки» - голоса сквозь время // PRO-Сцениум. 2010. Март.