Я пытался показать мир, в котором мне было бы хорошо, где люди дружелюбны, где я смогу найти те добрые чувства, к которым всегда стремился. Мои фотографии были доказательством, что такой мир мог бы существовать. /Робер Дуано/Робер Дуано (Robert Doisneau) родился 14 апреля 1912 года в Жантийи, пригороде Парижа. «Я родился в особенно уродливом предместье Парижа», – с некоторой гордостью говорил он позднее, – «хотя, что может быть уродливее остальных парижских предместий». Ему было семь лет, когда от туберкулеза умерла его мать, несколько позже его отец женился во второй раз. По мнению некоторых исследователей, эти события оказали большое влияние на всю его дальнейшую судьбу, в том числе и на его творчество.В 1925 году, с горем пополам окончив среднюю школу, молодой человек поступил в Школу графического искусства и печатного дела Этьенн. Он учился на гравера-литографа – это была отмирающая профессия и впоследствии он сожалел о потраченном на образование времени, хотя, по мнению историка фотографии Аньес де Гувьон Сен-Сир, «именно школа пробудила в нем страсть к наблюдению, развила чувство формы и пропорции, выявила интерес к художественным образам».В 1929 году, получив диплом гравера-литографа, Дуано устроился на работу в Студию графического искусства Ульмана. Он занимался изготовлением этикеток и наклеек для фармацевтических компаний, оформлял рекламную продукцию, а с открытием фотографической мастерской перешел работать туда. Вскоре молодой человек вышел с фотоаппаратом на улицу: «Мне было тогда лет восемнадцать, и оборудование, которым я располагал, не позволяло мне снимать движущиеся объекты», – писал он. Поэтому Дуано, как и его великий предшественник Эжен Атже, начинает ходить по городу, фотографируя груды кирпичей (его первая фотография так и называется – «Кирпичная куча»), изгороди, афиши, дома. Но в отличие от Атже он не старается сохранить парижские реалии для потомков, его более волнуют эстетические переживания: «Возможно, мой глаз гравера заставил меня обратить внимание на эту кирпичную кучу, куда так удачно падал свет», – пишет он о своей первой фотографии.В 1931 году в Робер Дуано познакомился с известным скульптором Андре Виньо и устроился ассистентом в его студию. Это была одна из самых важных встреч в его жизни, именно в студии Виньо он познакомился с лучшими представителями авангардного искусства того времени. Да и сам Андре Виньо был личностью неординарной, у которого было чему поучиться: скульптор, художник, музыкант, режиссер и фотограф Виньо обладал природным пониманием света, «знал, как осветить объект скупыми средствами». Тогда же Дуано увлекается философией, штудирует Монтеня, Маркса, Ленина (интересно, что мог подчеркнуть молодой фотограф у классиков марксизма-ленинизма), запоем читает классическую и современную литературу, изучает авангардные течения в искусстве, в частности сюрреализм. Фотографии Брассая, а несколько позже Кертеша и Атже становятся для него откровением, он начинает по-новому смотреть на знакомый с детства мир парижских окраин.В 1932 году Дуано делает свой первый репортаж – серию фотографий о «блошином рынке» и с помощью Андре Виньо публикует ее в газете «Эксельсиор». После этого он решается – пока что издали, стараясь действовать незаметно – фотографировать людей на улице. Подойти к незнакомому человеку, остановить прохожего, заговорить с кем-нибудь на улице он по-прежнему не решался: «Годы прошли, прежде чем я преодолел это», – делился он позднее в одном из интервью. – «Я понял, что люди, которых фотографирую, такие же, как я сам. Я один из них, и они прекрасно это понимают».Вскоре карьера Дуано прервалась призывом на военную службу, а когда он демобилизовался, Виньо занимался кино (кроме этого у него были серьезные финансовые трудности) и молодому фотографу пришлось искать другую работу. В 1934 году он устроился промышленным фотографом на заводы Рено в западной части Парижа. Ему не нравилась эта работа, всеми фибрами души он чувствовал, что строгая дисциплина, однотипные операции, прочие атрибуты работы на большом предприятии ему никак не подходят. С другой стороны постоянное трудоустройство помогает ему улучшить материальное положение – он женился и переехал в Монруж (южный пригород Парижа), где проживет всю оставшуюся жизнь.«Непослушание мне представляется жизненно важной функцией и должен сказать, что эта черта не принесла мне слишком много неприятностей», – говорил о себе Дуано, не сильно преувеличивая, хотя и с некоторой долей позерства. В 1939 году за неоднократные нарушения трудовой дисциплины его увольняют с завода. Молодой фотограф вздыхает с облегчением: наконец-то! Он начинает сотрудничать с Шарлем Радо, основателем агентства «Рафо», который продает его фотографии и находит для него заказы. Первая заказная съемка была про греблю, вторая – о древних пещерах. «Я уехал работать в одну из этих чудесных пещер, когда узнал об объявлении войны. … Я был в далеком прошлом – пятнадцать тысяч лет назад, – и вдруг война прекращает мое путеш ...