А как на речке было на Фонтанке,Стоял извозчик, стало быть, молодой.А он был в розовой, стало быть, рубашкеИ в сятюльевых, стало быть, штанах.А набекрень была его фуражка,А в кармане черствы пирожки.Да вдруг изво-, извозчичку взгрустнулось,За-, залился он горькою слезой.А слеза была, стало быть, горюча,По-, покатилась прямо на кафтан.С кафтана слеза, стало быть, скатиласьИ упала прямо на портки.А с порток слеза, стало быть, скатиласьИ упала в валяный сапог.Чрез подметку она просочиласьИ упала прямо на песок.А на песке слеза, стало быть, лежала,По-, пока дворник да, стало быть, не подмел.А невеста у него в деревне,А зовут его, стало быть, Ерема. БОЙЦЫ ЗВАЛИ РУСЛАНОВУ МАМОЙ. ОНА ПЕЛА НА ФРОНТАХ ДВУХ МИРОВЫХ ВОЙН, С ЕЕ "КАТЮШЕЙ" СОЛДАТЫ ШЛИ НА СМЕРТЬ... ВЛАСТИ БРОСЛИ ЕЕ В ЛАГЕРЯ. РУСЛАНОВА НЕ ПРЕДАЛА МУЖА ДАЖЕ В ТЮРЬМЕ "У Руслановой было имя, а званий ей вовсе и не нужно было" Леонид Осипович Утесов. Русланова была народной артисткой не по званию, а по сути. Дочь простого солдата, инвалида Первой Мировой войны, в раннем детстве лишившаяся родителей, выросшая в сиротском приюте, она пела в церковном хоре так, что ее прозвали Ангелом. Она им и стала - фронтовым ангелом русских воинов, их символом веры в победу. Ее "Катюша" вселяла надежду в самые страшные дни войны, ее просили спеть "Валенки" "на посошок" уходившие в бой солдаты, она пела умирающим мальчикам-солдатам колыбельные. И, почувствовав тайную боль легендарного боевого генерала, стала его верной подругой, не предав его даже в застенках Лубянки. Этот плач у нас песней зовется... Великая исполнительница русских народных песен Лидия Андреевна Русланова родилась 27 октября 1900 в деревне на берегу Волги, недалеко от Саратова, в крестьянской семье. Но Руслановой она стала не сразу. Поначалу она была Лейкиной-Горшениной и звали ее Агаша. Отец Агаши работал грузчиком на пристани, семья Агаши была очень бедной. Вместе с бабушкой, необыкновенной певуньей, маленькая Агаша ходила по свадьбам, песни слушала. А пели тогда на селе очень много: от утренней до вечерней зорьки на полевых работах, и на гуляниях. "Первая настоящая песня, которую я услышала, был плач, - вспоминала Русланова. - Отца моего в солдаты увозили. Бабушка цеплялась за телегу и голосила. Потом я часто забиралась к ней под бок и просила: "Повопи, баба, по тятьке". И она вопила: "На кого же ты нас, сокол ясный, покинул?..". Не зря бабушка убивалась. Отец Агаши погиб на русско-японской войне. Это официально. Пройдет время и он вернется, изменившимся до неузнаваемости нищим инвалидом, и, не открывая себя, будет стоять у церкви на паперти. Трое маленьких детей остались на руках больной матери. "Не помню, когда я сама научилась петь", - вспоминает Лидия Андреевна. Но "представления" она начала давать с четырех лет. Мать лежала больная, а девочка расхаживала, как по сцене, по русской печке и пела все песни подряд, какие знала - и деревенские, и городские. Ангел по имени Сирота После болезни мать Агаши умерла, оставив троих сирот, которых определили в разные сиротские приюты. Агаша стала сиротой в четыре годика. Она просила милостыню, ходила с холщовой сумкой по селу, частушками народ веселила. Так в горе с ней было всегда. Спустя годы, когда ее репрессировали и она попала в лагеря, она веселила товарищей по несчастью. Вдова одного чиновника заметила талантливую девочку и решила устроить ее в лучший в Саратове приют, но имя и фамилия выдавали ее крестьянское происхождение. Тогда-то и появилась фиктивная грамота с новой фамилией, новым именем и отчеством: Русланова Лидия Андреевна. В приюте для девочек, куда определили Лиду, уроки пения вел регент местной церкви. Однажды он похвалил ее: "Да у тебя хороший голос". И определил в церковный хор, где она стала солисткой. Со всего города люди собирались послушать Сироту. Город знал ее по имени Сирота, а еще ее называли Ангелом. Ее детский голосок вызывал оторопь, будто сам ангел запел в церковном хоре. По воспоминаниям И. Прута, знавшего ее в детстве, у собора всегда стоял солдат-инвалид и никто, кроме Лидии, не знал, что это был ее отец. Объявить себя он не мог - тогда бы детей выгнали из приютов, а прокормить их он не мог. По долинам и по взгорьям... После приюта Лиду отдали на мебельную фабрику. Своим пением она завоевала всеобщую любовь, помогали ей, кто чем мог. Она была подростком, когда началась Первая Мировая война. Начальник санитарного поезда взял ее в свою часть - она стала петь для раненых и для солдат, отправляющихся на фронт. А затем была революция. Гражданская война застала Русланову в Ростове на Дону. Но Господь берег ее: Русланову не трогали ни отчаянные вояки, ни шальные пули. Красноармейцы боготворили ее. Ей 16 лет. Ее первый официальный концерт не где-нибудь, а на сцене оперного театра, где она должна петь солдатским депутатам. Она спела все, что знала, а публика не расходилась. "Что делать?" - спросила Лидия. "Начинай все сызнова", - ответили ей и солдатики, многие из которых пришли с фронта, слушали ее, затаив дыхание. "Лет в 17 была я была уже опытной артисткой, не боялась ни сцены, ни публики", - вспоминает Русланова. Юную Русланову услышал профессор Саратовской консерватории М. Медведев и предложил ей занятия. Но Русланова чувствовала , что ее путь - не академическое пение, а народная песня, в которой боль и удаль русской души. Как все это было близко сироте, хлебнувшей лиха. Никого другого так не слушали солдаты. Она пела на фронтах двух Мировых войн. В 1921 году Лидия Андреевна переехала в Москву. Началась жизнь профессиональной певицы. Бесконечные концерты, гастроли, выступления по радио. Ее популярность была феноменальной. Ее голос было невозможно забыть. Он вызывал удивительные чувства. Кому-то она напоминала сестренку, а кому-то и мать. Была ли она красавицей? Строго говоря, нет. Но в ней была особенная стать. Выходила на сцену стремительно. Когда пела, она широко заносила руку, в этом жесте были и широта души, и удаль. Еще не забылись годы Гражданской войны и Русланова пела самую популярную песню тех лет "По долинам и по взгорьям". А заключала все концерты "Саратовскими страданиями". И величественно кланяясь, удалялась. Он смотрел на Лидию с покорностью Она выступала с известными артистами эстрады Смирновым-Сокольским, Хенкиным, Леонидом Утесовым, Риной Зеленой. А выступавший с ней эстрадный конферансье Михаил Гаркави стал ее мужем. По воспоминаниям знавших ее, Лидия Андреевна была человеком с не гладким характером, однако, если привязывалась к человеку, то была настоящим другом. Зимой 1940 года, когда шла война с Финляндией, Русланова с концертной бригадой, в которую вошли виртуоз-гармонист Максаков, баянист Голый, и другие артисты, с триумфом выступала на фронте. Работали в тяжелых условиях. За 28 дней дали более 100 концертов, а стояли тогда жестокие морозы. Передвигались на чем придется: на дрезинах, на санях, на лыжах. Спали в наспех сделанных, продуваемых ветрами фанерных домиках. Уставшая после гастролей, Лидия покрикивала на своего мужа, решившего развлечь коллег шутками перед сном: "Ну все, хватит, пора спать!". Однако, Михаила Наумовича не задевал командный тон жены. Он всегда подчеркивал свою "покорность", а в ответ на ее иронические замечания только краснел. Эти их отношения стали позднее темой для эстрадной сценки. А вот руководитель фронтовой бригады артистов Михаил Шапиро обижался за друга, а однажды стал причиной его ревности к жене. Шапиро заболел и Русланова ухаживала за ним так, что муж запомнил это на всю жизнь. Однажды в жуткую метель бригада застряла на фронтовом аэродроме. Вдруг объявили посадку, Русланову и Гаркави посадили во флагманский самолет, а бригаду в другие. Когда приземлились, метель поутихла и все увидели, что Лидия Андреевна целует какого-то военного. Оказалось, что артисты прилетели не туда, куда положено. Их попросту похитили, доставив к воздушным асам. А дело было так. Командир звена бомбардировщиков Спирин вдруг заметил, что из самолета выходят какие-то штатские. А место прифронтовое. "Диверсанты?", - подумал летчик. А когда узнал Русланову, решил похитить ее. Его боевые товарищи были в восторге! Ведь Русланову на фронте любили как никого. А после концерта артистам устроили настоящую баню, что было на фронте большой роскошью. Бойцы называли ее мамой Самую большую любовь Русланова завоевала на фронтах Великой Отечественной войны. Она пела "Катюшу" и с этой песней солдаты шли в бой. Но визитной ее карточкой стала песня "Валенки". Она пела в окопах, землянках, в госпиталях и в осажденном Ленинграде. Неслучайно именно в военное время - 28 июня 1942 года - Лидии Андреевне Руслановой присвоили звание заслуженной артистки РСФСР. Под Вязьмой в землянку привели актеров, среди которых была Русланова. Вошли трое солдат. Им - в бой, попросили спеть "на посошок". Ночью одного из них принесли тяжело раненного. "Он стонал в беспамятстве, - вспоминала Русланова. - И все звал маму". Она села подле него, взяла его за руку и стал петь колыбельную. Он умирал: метался, потом стал холодеть. Вскоре его увезли. Уже на другом участке фронта спустя время она выступала на поляне. Вдруг к ней подошел солдат с Золотой Звездой на гимнастерке. И как закричит: "Мама! Мама! Я узнал, я помню, это вы мне пели, когда я умирал". Потом, уже в районе Сухиничей они встретились снова, он был опять тяжело ранен. Она гладила его окровавленную руку, а он говорил: "Теперь я верю, что доживу до Победы". И Победа пришла. Русланова пела на ступенях Рейхстага. Вдруг к ней бросился молодой офицер в орденах. Это был тот же самый солдат. Выжил! Она подняла его руку и крикнула в толпу: "Смотрите! Вот русский солдат! Умирая, он верил в Победу. И дошел до Берлина. И победил". В Берлине, в центре поверженной германской гордыни по особому звучали ее "Валенки"... "Я выхожу за вас замуж"... Как-то после одного фронтового концерта к ней подошел прославленный генерал, Владимир Викторович Крюков. Предложил прогуляться, пока на позиции было затишье. Шли, разговаривали. Вдруг прислушался, прервав Лидию на полуслове: "Тише, послушайте, ребенок плачет". Она ничего не слышала. Потом действительно услыхала, что далеко, за линией фронта плачет ребенок. "У меня дочка в Ташкенте, совсем маленькая, одна. Так тоскую о ней". Русланову поразил он, каким генерал говорил о своей дочери. И неожиданно для него и для самой себя она сказала: "Я выхожу за вас замуж". Через некоторое время они стали супругами. В перерывах между выступлениями Лидия Андреевна поехала в Ташкент и забрала девочку. Она так любила свою приемную дочь, что та сразу поверила, что это и есть ее настоящая мать. С генерал-лейтенантом, Героем Советского Союза Владимиром Викторовичем Крюковым Лидия Русланова провела последние двадцать пять лет жизни. К удивлению знавших эту семью женщин, в доме, где останавливался находящийся вечно в разъездах генерал, Русланова сама мыла полы, занавешивала окна кусочками цветной ткани, стирала мужу белье. Они разделили счастье и горе, любовь и преследования властей. Под пытками она не предала мужа В сентябре 1948 одновременно арестовали 48 генералов из окружения маршала Жукова, слава которого не давала покоя вождю народов. Муж Лидии Андреевны, герой Советского Союза, герой обороны Москвы и взятия Берлина, генерал-лейтенант Крюков входил в ближайшее окружение Жукова. По словам дочери Лидии Руслановой М. Крюковой, 18 сентября 1948 года рано утром генерал собирался встречать с гастролей жену в аэропорту "Внуково", но был арестован. В тот же день Русланову арестовали на гастролях в Казани, и оттуда доставили на Лубянку. Боевого генерала обвинили в том, что якобы он в конце войны, опустошая апартаменты убегавших немцев, перевез себе мебель, картины, драгоценности в Москву. На самом деле процесс был политическим. Добиваясь, чтобы она дала показания против мужа, несколько раз Лидию Андреевну сажали в легкой одежде в ледяной карцер. Русланова кричала следователю, чтобы ее выпустили. Она могла потерять не только здоровье, но и голос. Ей обещали свободу и самые лучшие гастроли, если она отречется от своего мужа. Она на предательство не пошла. Генералу Крюкову дали 25 лет. Русланова получила десять. Она сидела в Кенгире, на Магадане, в Бамлаге - лагерной зоне со "столицей" в городе Свободный, на Алдане. "Мы сидели в лагерной прорабской, - вспоминает бывший политзаключенный Кравчук. - Вдруг заходит молодая женщина и говорит: "Ребята, дайте поесть, третий день во рту кусочка хлеба не было". Поела, а затем вдруг как запоет знаменитую русскую народную песню "Валенки". Мы обомлели - перед нами стояла живая Лидия Русланова!" . В лагерях вместе с другими заключенными артистами она участвовала в концертах. Во время этих концертов аплодисменты были запрещены. В первых рядах сидело начальство. Когда Русланова вышла на сцену, зал замер. Огромная столовая была набита так, что яблоку было упасть негде. Пела она с необыкновенной силой и проникновенностью. Когда кончилось выступление, потрясенный зал молчал, не раздалось ни единого хлопка. Затем она спела вторую песню, и проделала это с такой силой, с отчаяньем, что зал не выдержал. Первым захлопал начальник Озерлага полковник Евстигнеев. А за ним загремел, застонал от восторга весь зал. Однажды ее пригласили дать концерт в Тайшете для командного состава. Русланова категорически отказалась петь только для начальства и потребовала, чтобы в зале были "ее братья заключенные". И вот начальство заняло первые ряды, дальше, через несколько пустых рядов, - заключенные. Надзирателям пришлось срочно отпирать бараки, поднимать заключенных, которые уже легли спать, с нар. Освободили ее только после смерти Сталина, в 1953-м году. Умерла великая народная певица в 1973 году.