Я был душой дурного общества.И я могу сказать тебе:Мою фамилью-имя-отчествоПрекрасно знали в КГБ.В меня влюблялася вся улицаИ весь Савёловский вокзал.Я знал, что мной интересуются,Но всё равно пренебрегал.Свой человек я был у скокарей,Свой человек — у щипачей,И гражданин начальник ТокаревИз-за меня не спал ночей.Ни разу в жизни я не мучилсяИ не скучал без крупных дел,Но ктой-то там однажды скурвился,ссучился,Шепнул, навёл — и я сгорел.Начальник вёл себя не въедливоИ на допросы вызывал,А я всегда ему приветливоИ очень скромно отвечал:"Не брал я на душу покойников,И не испытывал судьбу,И я, начальник, спал спокойненько,И весь ваш МУР видал в гробу!"Но дело не было отложено,И огласили приговор —И дали всё, что мне положено,Плюс пять мне сделал прокурор.Мой адвокат хотел по совестиЗа мой такой весёлый нрав,А прокурор просил всей строгостиИ был, по-моему, не прав.С тех пор заглохло моё творчество,Я стал скучающий субъект.Зачем мне быть душою общества,Когда души в ём вовсе нет!