Среди заснеженной равнины,Где стонет ветер, плачет вьюга,Застыл возок, почти невидный,И чёрный верх, сугробы кругом.Снаружи рвёт и вихри воют,И страшен этот звук звериный,Зовёт к себе он, и в могилу,Где всё пройдёт под этой силой.И в этом жутком окаянстве,Что вдруг природа совершила,Мгновенно сузив всё пространство,Где жизнь была и веселила.Стоит в снегу весь мглой покрытый,скребётся, будто лезет кто-то.И страх, стихиею согретый,Объял уже, и ждут чего-то.А только час, как солнце билоВ окошки старого возка,И вальса звуки где-то милоЗвучали, и усадьба там ждала.Уже предчувствуя, волненье,Мечтанья, как его рука ложится,За талию, легка, ведет, кружится,И зала вся полна совместного веселья.Вдруг всё осталось вдалеке,И словно бы в морских глубинах.Волна, встречавшая лазурью,Под ветром поднялась и утопила.Уже подкрался холод смертный,И коченеют руки и лицоИ мех, что грел защитой верной,Заиндевел, тепло его ушло.И нет спасенья в этом мире,Молитва: Господи, спаси!И крест нательный на грудиС надеждой руки протянули.А на кого же уповать? В беде,Кто всех преград сильнее.Кто может дать и отобрать?Душе, страдавшей в этом теле.И силой всей, в последний разА ведь последний в самом деле!Кого, застигнутым подчасПрироды силы пожалели?И чу! Какой-то слышен звук,Огонь, фонарь, лицо родное,И в ментик кутает супруг,И плач от радости, не горя!