Выступление на презентации книги стихов и песен "Разбойничья ночь" в книжном магазине "Дон-Кихот" в Тель-Авиве - 19.03.09В тридцать девятом был отдан приказИ начался поход.Солнце взорвалось будто фугас,Красным стал небосвод.Огненный дождь и свинцовый град,Воздух от гари сох.Вместе с другими шагал солдатПо имени Эрвин Блох.Был он однажды обласкан судьбойВ сорок втором году:Месячный отпуск в Берлин, домойПоезд уж на ходу...Месяц прошел, и снова вагон,И остановка в пути.Он на Варшавский вышел перронПару шагов пройти.Но сигарета погасла в рукеПотяжелел закат.Там эшелон стоял в тупикеИ оцепленье солдат.Он оглянулся а позади,Будто немой парад,С желтыми звездами на грудиПлыли за рядом ряд.Глядя в тетрадку, молитву читалВ талесе и тфилинЗа остальными не поспевалСтарый седой раввин.День почернел несорванный плод,Съежился и усох.Молча смотрел на еврейский ИсходРастерянный Эрвин Блох.Так он смотрел и в вагон не спешил,Все продолжал стоять.С ним поравнявшись, раввин уронилВыцветшую тетрадь.Он подобрал и промолвил старик,Дав ему перелистать:"Переписал мне псалмы ученик,Жаль было бы потерять"И отчего-то добавил раввин,Был неподвижен взгляд:"Он из Варшавы уехал в Берлин,Лет двадцать пять назад.Слышал в Берлине стал он отцом,Но взял его рано Бог.Был он похож с тобою лицом,А звался он Хаим Блох..."Поезд еврейский ушел в горизонтИменем "Освенцим".Блох на Восточный отправился фронтК старым друзьям своим.Слушал как пули протяжно поют,Тренькают меж берез,И вспоминал берлинский приютВ котором когда-то рос.Чаще молчал и больше курил,И потемнел лицом.И наконец расчет получилПорохом и свинцом,Где, средь забытых Богом местЖелтеют трава и мох.В этой степи появился крестС табличкою: "Эрвин Блох".Но перед смертью, в тяжелом бредуВидел он тот вокзал."Стойте! воскликнул. Я с вами иду!"И за раввином встал."В ад, вместе с вами, дорогу избрал,Не поверну назад!"Но ребе спросил: "А с чего ты взял,Что это дорога в ад?"