Он садится с нею рядом,Он берет ее за плечи,и причудливым узором засверкает его речь:<<Слушай, там, далеко-далеко, есть земля.Там Новый Год, ты не поверишь, там Новый Год два раза в год, вот.Там снег, там столько снега,что если б я там не был сам,Я б не поверил, что бывает столько снега,что земля не видит неба,и звездам не видать с вершин,как посреди огней вечерних и гудков машинмчится тихий огонек моей души>>.Тихо-тихо-тихо! там Нью-Йорк говорит с Москвой:<<Москва, Москва, забери меня домой!>>долгою упрямою строкойбежит дорога подо мной,еще чуть-чуть и распрощаемся с землей!А ей клянется, что вернется:<<Совру так с места не сойду!>>Врет... сойдет...<<... Посреди огней вечерних и гудков машинмчится огонек моей души...>>Посреди огней вечерних и гудков машинмчится тихий огонек его души.Какая глупость, право, верить его словам,а не поверить - грех,тому, который веселее и светлее их всех, эх!Она молчит и улыбается ему, тому,который возвращается...Посреди огней вечерних и гудков машинмчится тихий огонек его души.Посреди огней вечерних и гудков машинмчится тихий огонек моей души.