Елена ФАНАЙЛОВА: Из фильма Расторгуева [«Дикий, дикий пляж. Жар нежных»] мы узнаём о согражданах больше, чем если бы занимались сетевым маркетингом, социологическими опросами, работали бы в поликлинике, на ж/д вокзале или на предприятии общественного питания. […] Из всех возможных аспектов пляжной жизни коллективного тела Расторгуев в основном выбирает эротический. Это фильм о русском сексе, русском эросе, русской любви. Около тридцати персонажей, от одного до пяти интервью с каждым; имеется главный герой — пляжный фотограф. Ущербность русской любви демонстрирует не столько периодический мордобой, который устраивает загулявшей подруге-блондинке её сухопарый и злой любовник, не её нарциссическая актёрская глупость, которую, понятное дело, ни один мужик не излечит; не вялые скандалы в семействе, где сын женится на проститутке, горячо её полюбив (несколько лет назад в «Мамочках» Расторгуев сделал этот сюжет центральным), а отец с матерью рассказывают на камеру о молоденькой дурочке, которую отец по пьяни трахнул, а она и прилипла к дому, — с этими-то все нормально, адски, но нормально, они жарятся на своих сковородках, температура которых им привычна. […]Главный проигрыш любви по-русски, абсолютная ущербность человечности, потому что это касается отношений человека с малыми сими, с совсем беззащитными, зависящими от человека созданиями, — это история пляжного фотографа и верблюдицы. […] Через весь фильм — флешбэки верблюжьего рая, её девичья прелесть наложницы, сравнение людей на пляже и верблюдов в загоне. Беззащитный перед человеком зверь, но и сам человек — зверь перед себе подобными, перед собою беззащитный. Жестокий к себе. История эта кажется мне более убедительной, чем редкие поиски Бога каким-то левым хиппи на фоне пляжного ада: в аду Бога нет. […]Бакур БАКУРАДЗЕ: Его [А. Расторгуева] картины нельзя отнести ни к документальному, ни к игровому кино. Я никогда не видел документального фильма, где было бы так интересно наблюдать за сюжетом. «Жар нежных» -- это грандиозная фреска со множеством героев, и в каждом сюжете происходит что-то необыкновенное. Иногда кажется, что режиссёру дан картбланш на то, чтобы предугадывать, что будет происходить с его героями. Иногда возникает иллюзия, что все это зафиксировала скрытая камера. Но скрытая камера не понимает драматургии, а в картинах Расторгуева она выстроена безупречно. […]Я могу представить, что Расторгуев провоцирует своих героев, расставляет для них ловушки. Но осуждать его за это могут лишь ханжи. Ведь само присутствие камеры, как известно, является главной провокацией документального метода. На мой взгляд, важно лишь то, как и ради чего режиссёр это делает. Расторгуев естественно заимствует сюжет из той реальности, с которой он работает и в которой существуют его герои. В его взгляде на них нет ни грани высокомерия. Есть любовь, жалость, глубокое понимание.У него есть мировоззрение и есть позиция, которая часто совпадает с моей собственной.Если бы «Жар нежных» был расписан его кадрам, по крупности, по диалогам, и попал бы ко мне в руки, я воспринял бы его как прекрасный сценарий игрового фильма. И этот сценарий мне бы точно захотелось поставить.