Леонид Филатов: «Замечательно, что наши молодые сегодня знают кто такие Брюс Уиллис, Аль Пачино или Мэрил Стрип – это люди достойные, чтобы их знали во всем мире и не только у них на родине. Но только плохо, что наши не знают своих. Они не знают и не хотятПушкин сказал, в свое время: «Мы, русские, ленивы и нелюбопытны». У нас было время, много времени, чтобы опровергнуть этот тезис, но... не удалось, видимо, так оно и есть.Но, чем слушать тут мои скучные и печальные рассуждения, да, к тому же, и не новые, о нашем национальном беспамятстве, я думаю, будет лучше, если мы все сообща сегодня вспомним первоклассного артиста… Борис Иванов»Работать в театре Борис Иванов начал в четырнадцать лет. Мальчика приняли статистом в Одесский оперный театр. Он носил стулья, выходил на сцену в массовках и мечтал стать актером.В 1937 году Иванов поступил в театральное училище на актерский факультет, где проучился до 1941 года. Дипломный спектакль, где играл Иванов, состоялся 22 июня 1941 года. Праздничный банкет после спектакля, естественно, отменили. Две недели спустя все актеры-одесситы ушли на фронт.Борису Иванову довелось служить разведчиком. В одном из боёв он получил страшные ранения: головы, спины, обеих ног и руки. Его нашли на поле боя среди мертвых. Будущий актер пережил клиническую смерть и чудом остался жив. С тех пор Борис Владимирович всегда считал, что у него два дня рождения.Память о Великой отечественной войне Иванов сохранил на всю жизнь, до конца своих дней оставшись верным воинскому братству. День Победы был для него святым, и он всегда встречался с однополчанами.В 1944 году Борис Иванов был принят в состав труппы Московского театра имени Моссовета, где и проработал всю оставшуюся жизнь, создав целую галерею блестящих ролей: Доблмен («Кража», 1954), Наполеон («Катрин Лефевр», 1956), Форд («Виндзорские насмешницы», 1957), Господин («Бунт женщин», 1962), Потин («Цезарь и Клеопатра», 1964), Лепле («Эдит Пиаф», 1970), Лавр Мироныч («Последняя жертва», 1973), Павлин («Егор Булычев и другие», 1982), Римлянин («Мать Иисуса», 1988), Сорин («Чайка», 1989), Грегори Соломон («Цена», 1994), Харт Кестель («Ошибки одной ночи», 1994) и многих других. Общее количество театральных ролей перевалило за сотню.Помимо актерского дарования, природа наделила Бориса Иванова замечательным голосом. И это не раз использовалось режиссерами в театральных постановках. Так в знаменитой рок-опере «Иисус Христос – суперзвезда» (1990) Иванов играл и пел Понтия Пилата.Иванов вообще был любимцем всей труппы. Он обладал блестящим чувством юмора. Даже сама Фаина Раневская признавалась: «Я его побаиваюсь. Он может меня пересмешить и переплюнуть в этом деле». Рассказывает Геннадий Бортников: «Он долго сидел, слушал ее, а потом выдавал какую-то реплику, и Раневская кричала: «Уберите его, а то я умру от смеха!»Талантливый, остроумный, веселый, он всегда оставался душой театра. Постоянно участвовал в различных театральных капустниках, был шутником, заводилой, неунывающим человеком. Не случайно молодежь в театре с любовью называла его дядя Боря.В работе же Иванов был необычайно требователен. Для него не существовало мелочей на сцене. Даже неточность в реквизите, несоответствие предметов времени – все это могло вывести его из себя.В кино Иванов начал сниматься уже довольно поздно, когда ему уже перевалило за сорок. Его первой ролью стал Жорж Прадье в фильме «Ночной пассажир» (1961).Несмотря на то, что в жизни Борис Иванов был милый и доброжелательный человек, в кино ему такие роли доставались крайне редко. Кинематограф увидел в Борисе Иванове идеального мерзавца. «Если подсчитать, скольких людей я предал, отравил, застрелил, повесил или столкнул в пропасть – это же просто ужас!» - говорил порой Борис Владимирович.Среди его героев: заговорщики и придворные интриганы, убийцы и воры, хапуги и просто неприятные типы. Так в знаменитом киноромане «Вечный зов» он сыграл фашистского генерала контрразведки, в драме «Агония» - заговорщика Лазоверта, в сказке «Кольца Адьманзора» - вельможу Интригио. Среди наиболее заметных работ актера в кино стоит также упомянуть Хаксмана в политическом фильме «Жизнь и смерть Фердинанда Люса», Дона в картинах «Возвращение резидента» и «Конец операции «Резидент», Лофтуса в историческом сериале «Россия молодая».Несмотря на то, что в последнее время Борис Иванов видел всё хуже и хуже, он не падал духом, выходил на сцену. Летом 2002 года ездил на гастроли в США со спектаклем «Милый друг», а осенью сыграл в премьере – «Комики» – в дуэте с Анатолием Адоскиным.Спектакль «Комики», поставленный в Театре имени Моссовета Борисом Щедриным стал лебединой песней актера. Корифеи театра, народные артисты России Борис Иванов и Анатолий Адоскин, перешагнувшие свое 70-летие, играли так, что заставляли замирать весь зал. Спектакль впечатлял и по-настоящему трогал…Евгений Стеблов: «Он себя сжег. Сознательно или бессознательно – не знаю… Мы поражались в этом году, что он с собой делает! Мы должны были ехать в гастрольный тур в Америку, и можно было его заменить. Но он настоял, чтобы его взяли, и проехал с нами тяжелейший гастрольный тур, на другом континенте, в другом временном поясе. Потом он поехал с женой в Италию, и там ему стало плохо. Он попал в больницу. Как-то его выходили. И, приехав, он опять окунулся в работу. Он репетировал утром и вечером…»В декабре 2002 года Бориса Иванова не стало. Он скончался в Боткинской больнице, куда был доставлен с инсультом. С уходом Иванова закончилась большая глава истории русского театра.