РАССКАЗ. Рабочий день в разгаре. В цехах швейной фабрики стоит нескончаемый гул от работы швейных машин, который прекращается на пятнадцать минут каждый час – время отдыха. Еще на час — в обеденный перерыв и в конце рабочего дня – до утра. В кабинете директора фабрики шума не было слышно, но он ощущал вибрацию стен, которая его радовала – значит производство идет без сбоев. С подстанции поступает электроэнергия, снабжение обеспечивает материалом, раскройщики – кроят, машинки стрекочут, готовая продукция поступает на склад, откуда реализуется потребителям. Все отлаживалось годами, пока, наконец, не вышло на сегодняшний уровень. И главные работники здесь – его девчонки, швеи. Без малого сто работниц, и каждую он знает по имени и в лицо. Есть женщины постарше и несколько человек – его ровесницы, с которыми он начинал трудовую деятельность, будучи молодым наладчиком. Молоденькие девчонки называли его Аркадий Борисович, те, что постарше и побойчей – Шеф, а ровесницы – Аркаша, как в общей юности. Он любил своих девчонок, они отвечали ему тем же. Прием по личным вопросам вел в любое время и старался помочь, если это было в его силах и компетенции. С начальниками цехов и отделов был строг, но в меру. Карьеристы, наушники и прочий случайный люд на фабрике не задерживался. Пройдя с ежедневным обходом по цехам, он вернулся в кабинет, сделал несколько распоряжений по телефону и открыл ежедневник: — Так-с, что у нас по плану? Ага. Начальник охраны и пропускного режима просился на доклад. Через десять минут. Начальник охраны – человек относительно новый на фабрике. К неудовольствию Аркадия Борисовича, его назначили «сверху». Девчонки, которые знали все про всех, относились к нему холодно и уверяли, что тот ежедневно докладывает «наверх» о выявленных нарушениях, а значит, «копает» под директора. Директор слухам не доверял, но отметил, что тот в неуемном усердии «землю роет». — Ну-ну, — усмехнулся директор, — служить по уставу – обрести честь и славу. Только здесь не aрмия, дружок… Его размышления прервал стук в двери. — Можно? – В кабинет просунулась аккуратно подстриженная голова сорокалетнего, чуть полноватого начальника охраны. — Проходите, Николай Николаевич, присаживайтесь, – указал он рукой на стул напротив себя. – Честно говоря, обеспокоили вы меня своим звонком. Неужели на фабрике действительно много нарушений? Может даже хищения имеются? — Насчет хищений мне ничего не известно, — он поправил галстук, было заметно, что несколько нервничает. — Но нарушений действительно масса! Причем таких, что требуют немедленного реагирования. Иначе… — Давайте по порядку, Николай Николаевич, – предложил директор. — Во-первых, работница Савиных ежедневно опаздывает на смену на десять-пятнадцать минут. Ежедневно! – он победно взглянул на директора. — Танечка Савиных… — Аркадий Борисович вздохнул. – Вы не интересовались – почему она опаздывает? — Меня это не должно интересовать. Налицо нарушение пропускного режима! Тянет на увольнение по статье! – начальник охраны хищно улыбался. — Таня Савиных осталась без мужа. Одна воспитывает сына и дочь. Дочь каждое утро ведет в садик, а потом – на фабрику. Пешком. Дорога до фабрики – как раз минут двадцать. — Пусть выходит пораньше, – пожал плечами Николай Николаевич. — А еще – Таня Савиных ежегодно участвует в областном конкурсе профмастерства. И каждый раз становится призером. Молодые девчонки с нее пример берут, учатся у нее, – Аркадий Борисович будто не слышал собеседника. – У Вас есть конкретные предложения? — Наказать! – безапелляционно заявил тот. — Поступим по-другому, – директор сделал пометку в ежедневнике. – У нас в наличии служебная машина. Я ею практически не пользуюсь, привык ходить пешком. А Вас она ежедневно возит из дома на фабрику. Я не возражаю, но теперь каждое утро Вы будете встречать Савиных у садика и подвозить ее до проходной, – голос директора повысился до приказного: – Вот и все решение проблемы. Возражения есть? Возражений нет. Продолжайте. — Работница Емельянова ежедневно в обеденное время покидает фабрику. Возвращается с обеда с опозданием, – уже неуверенным голосом продолжил тот. – Но я разберусь в причинах и доложу. — Вот это правильно, — одобрил директор. Он знал, что у стaрейшей работницы фабрики Емельяновой — муж после тяжелой бoлeзни обездвижен. И она, пренебрегая своим обедом, бежит домой, чтобы успеть покормить и обиходить мужа. «Разберись, разберись. А от того, какие меры после этого примешь, будет зависеть отношение к тебе людей», — думал он, посматривая на собеседника. — Еще что-то? Докладывайте! — Самое главное, – оживился начальник охраны. – Кошки! — Что? – брови директора поползли вверх, – Тоже опаздывают на работу? — Нет, — смутился тот. – На территории фабрики живут кошки. В нарушение приказа Главка, «О недопущении присутствия животных на производстве»! Спят на газонах, гуляют. Работницы их подкармливают! В нарушение приказа! О том, что добросердечные женщины привечают кошачье племя, Аркадий Борисович знал и не препят ...