У кого кошки на душе скребут.

в нашем сообществе есть так называемая "стена плача" и есть "стена поддержки"(смотри в самом низу, нажми: Гостевая книга).Тяжело на душе, выклади обо всём на этой страничке, и тебе станет чуточку легче. Поговорим и о душе человеческой, поспорим. Глядишь и беда твоя куда-то убежала.

давайте поговорим, обсудим ситуацию Тамары, героини отрывка из нашей с мужем книги: кривое зеркало судьбы. Дыхание смерти ещё не исказило прекрасное лицо Алёнки, а вихрь тахионного ветра закружил меня, и понёс среди гор и лесов. Моё сердце невыносимо ныло от понимания непоправимой беды. Я вынырнула на поверхность с чувством страха и жалости, жалости к прекрасной девушке, жизнь которой я только что пережила. Но уже следующий вихрь кружил мою голову, я снова, куда-то летела., Большой, Сибирский город весь в огнях электрических ламп и неоновых огней, пятиэтажное здание родильного дома. На кровати семнадцатой палаты лежала симпатичная женщина, и кормила грудью свою крошку, девочку Тамару, которую она родила в предыдущую ночь. Зоя, так звали эту молодую женщину, была счастлива оттого, что подарила миру новую жизнь, что любимый муж завалил её цветами и фруктами, а больше всего её радовали его письма. В этих письмах муж благодарил свою любимую за царицу Тамару, которую она подарила ему. Он признавался Зое в любви, и писал, что сле-дующим будет мальчик, и назовёт он его Таймуразом., А вот, почему Таймуразом, то всё это объяснялось тем, что мужем Зои был грузин по фамилии Асатиани, а звали его Ашотом. Молодой, красивый кандидат физико-математических наук, доцент кафедры аналитической математики университета, который окончила Зоя, стал её мужем., Все девчонки мехмата были влюблены в этого доцента, в этого красавчика грузина. А выбрал он Зойку Савельеву, не очень высокую, не очень стройную, полноватую девушку. Его покорили её глаза голубые, как воды Арагви, и русые, длинные волосы, как золотое руно Ахалкетии., Через семь дней царица Тамара заняла свои покои в новой квартире, которую получила незадолго до этого семья Зои и Ащота Асатиани. Так и началась жизнь Тамары, не понятно, какой национальности, и не понятно, какой масти. Голубые глаза и чёрные брови, смуглое лицо и светло русые волосы. Всё в ней смешалось: широта и спокойствие русской натуры, как широкая средне Русская равнина с полноводными реками и колками белоствольных берёзок, и горячая, взрывная кровь южного темперамента, похожего на остроконечные вершины Кавказских гор, в ущельях которых беснуются пенистые потоки горных ручьёв., Судьба этой девочки была такой же противоречивой, как гремучая смесь её генетического кода. Вначале, жизнь царицы Тамары была действительно царской, когда выполнялись все её прихоти и желания. Но это продолжалось недолго, всего лет пять, пока папа Ашот жил с мамой, а когда мама вместо обещанного Таймураза родила ещё одну русоволосую и голубоглазую девочку, уже не царицу, а просто Анну, кровь Ашота остыла к Зое, а весь его южный темперамент стал расходоваться на упрёки и обвинения. Ему, вдруг, стало плохо в семье, и он ушёл из семьи., Он не уклонялся от обязанностей отца, но они, эти обязанности ограничивались лишь тридцатью тремя процентами оклада профессора университета, да и редкими свиданиями с девочками. Когда Тамаре исполнилось лет десять, она вообще перестала видеть своего отца, так как он уехал искать счастье в свою солнечную Грузию. Он забыл о своей царице Тамаре и о просто Анне., У двух девочек с русскими душами и горячей кавказкой кровью осталась лишь одна русская мама. А русская мама Зоя назло мужу, назло себе, а больше всего назло своей несчастной судьбе, защитила сначала кандидатскую диссертацию, а затем и докторскую, и возглавила кафедру аналитической математики, которую возглавлял, когда-то красивый грузин Ашот Асатиани. Многое на этой кафедре напоминало Зое Ивановне Асатиани о муже уже бывшем, и немало её слёз утекло в подушку в долгие Сибирские ночи., А царица Тамара с просто Анной росли, и превращались в прелестных девушек, в прекрасные розочки, неизвестно, какой породы и цвета. Девятнадцатилетняя Тамара уже училась на втором курсе университета, когда наступили лихие времена., Стране, стали не нужны учёные и рабочие, учителя и врачи. Кому-то в стране стали не нужны дети и старики, и вообще людей в стране, стало больше, чем нужно. В эти лихие времена смертность превысила рождаемость в три раза, и народ начал вымирать сумасшедшими темпами., Кто мог из учёных, кому пообещали лакомый кусочек на Западе, уехали туда, и стали служить золотому тельцу, Императору капиталистического мира, теряя честь и совесть, и разрушая престиж Великой научной державы., Кто не мог поступиться принципами, влачил полуголодное существование. А третьи, забросив научные анналы, пополнили ряды торгашей и дворников, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Вот и Зоя Ивановна, чтобы, как-то прокормить и выучить своих розочек, по совету бывалых людей, заложила свою двухкомнатную, новой планировки квартиру, какому-то нуворишу за круглую сумму зелёненьких, и впряглась в тяжёлое ярмо челночника., Но советчиков то было много, а помочь в беде, никто не хотел. И звериная конкуренция дикого рынка сожгла миллионные средства неопытной предпринимательницы. В один из не очень счастливых дней профессор, доктор физико-математических наук, некогда подающий надежды учёный, Зоя Ивановна Асатиани стала банкротом, и лишилась своей двухкомнатной квартиры, из которой её тут же выкинули по решению суда. Зоя со своими красавицами стали лицами без определённого места жительства, то есть, бомжами. Вскоре, царицу Тамару отчислили с четвёртого курса университета за неуплату очередного \'\'добровольного\'\' платежа, и лишили её комнаты в общежитии, в которой нелегально, после суда, поселились все Асатиани., Может быть, это был малодушный, необдуманный поступок, который всеми знакомыми и друзьями осуждался, но, Зоя Ивановна лишила себя жизни, довольно тривиальным способом. Её тело нашли в подвале дома в петле из бельевой верёвки. В подвале того дома, в котором она жила, когда-то, ещё в счастливые времена со своими девочками, и который сейчас стал для этой семьи чужим., Пока Анечка Асатиани училась, её сестре некогда царице Тамаре пришлось окунуться в порочную, жестокую жизнь, в которой правит золотой телец. Сердце Тамары рвалось на части, когда приходилось поступаться своими принципами, и идти в услужение к этому тельцу. Тамара работала дворничихой, а затем устроилась гувернанткой в доме нового русского. Здесь она прошла все муки ада – домогательства хозяина и его великовозрастного отпрыска, козни хозяйки и откровенные издевательства вышестоящей прислуги., Подходила встреча Нового года, который принёс в судьбу Тамары первую любовь, которая ввергла душу Тамары в нескончаемый ад. Этот человек появился в доме, где работала Тамара накануне встречи нового года. Как она поняла, он был другом семьи хозяина, и приехал в гости из другого города., У прислуги была своя ёлка, и они встречали Новый год отдельно от хозяев. Уже заполночь, когда Новый год шествовал по огромной стране, этот симпатичный, черноглазый, молодой мужчина заглянул на половину прислуги, и попросил, каких-то таблеток. Тамара порылась в аптечке, и дала ему нужное лекарство. Слово, за слово и молодые люди разговорились., Дня через два, толи случай, толи судьба снова свела Тамару и этого молодого человека в городе. Они пообедали в кафе, сходили в кинотеатр, и конечно, познакомились. Его звали Вахтангом, и он был сыном солнечной Грузии. Вместе они провели почти весь день. Тамаре было с ним легко и спокойно, и новое, неизведанное чувство стало разрастаться в её сердце. А зимний вечер в ресторане, когда улицы города подметала метелица, а внутри домов горели разноцветные огни, и громко играла волнующая душу музыка, перевернул жизнь Тамары., Когда Вахтанг отвозил Тамару в дом, где она работала и жила, он внезапно предложил, провести день на Елисейских полях, в Париже, уже завтра же. Тамара начала называть причины, по которым она не могла это сделать, но Вахтанг отмёл все её доводы, как несостоятельные, как мало значительные. И уже утром она поднималась по трапу в самолёт, который вылетал в Париж., Всё, что случилось дальше, было волнующим, очаровательным, сказочным сном. Были и Елисейские поля, и Эйфелева башня, и магазины, в которых золушка Тамара превратилась в царицу Тамару. Но сказка ещё была впереди, когда её сердце выскакивало из груди, а кровь бурлила ключом., Огромный номер отеля вместил музыкантов, играющих и зажигательную лезгинку, и русскую Катюшу. Эта музыка унесла Тамару в потусторонний мир любви, любви волнующей, и разжигающий пожар страсти, который сжигал прошлое, и уносил в очаровательное будущее., Всё свершилось легко и естественно. Трепещущий свет свечей заставлял трепетать сердце, а горячие губы Вахтанга плавили камень отчуждения, и соединяли их души. Этот пламень страсти подхватил тела влюблённых, и понёс в сказочное, огромное вместилище чувств, которые играли симфонию любви. Тамара плыла под звуки этой симфонии, и сердце её горело, и согревало своим пламенем сердце своего любимого. И его сердце пело в унисон её сердцу, и резонировало, создавая прекрасный образ, который, разрастаясь, уже не вмещался в этом мире, и заполнял соседние миры, пока вся Вселенная не заполнилась этим образом, и не взорвалась в апокалипсисе конца света., И было слово, слово благодарности своей царице души, царице Тамаре. А утром был самолёт, в котором симпатичный грузин Вахтанг со своей царицей Тамарой, возвращались в заснеженные просторы Сибири всё ещё под впечатлением безумной симфонии любви., После этого посещения Елисейских полей, жизнь Тамары в доме работодателя превратилась в сущий ад. К ней стали придираться хозяева с ещё большим рвением, а прислуга просто измывалась над ней, они не могли простить ей Парижа., При очередной встрече с Вахтангом, Тамара посетовала на свою судьбу, и горячий грузин пообещал разобраться с её хозяевами и своими компаньонами. Уже через день он приехал за Тамарой, и её сестрой Анной, и привёз их в огромную, трёхкомнатную квартиру, сказав, что отныне это их квартира. Тамаре он велел получить расчёт, жить в собственное удовольствие, ожидая очередного свидания с ним., Некоторые вопросы возникли в головке Тамары, но они быстро растаяли после того, как посетила первый же магазин, в котором она могла купить всё, что угодно, и ей не нужны были для этого деньги, – у её пластиковой карточки были сумасшедшие возможности. Тамара скоро привыкла просто жить, и наслаждаться этой сладкой жизнью, и ждать, когда снова придёт её Вахтанг. Тамара с огромной радостью заняла свой очередной, теперь уже золотой трон. Правда, в её коронованной головке иногда стучался вопрос: когда же он, наконец, сделает ей официальное предложение? Но время шло, а любимый ею человек и не думал связывать свою жизнь с жизнью Тамары, и она не сетовала на это., Между тем, судьба приносила всё новые и новые сюрпризы. Сначала был сон, в котором Тамара становилась мамой, а колыбелью её ребёнка почему-то был ящик из-под фруктов, принесённый, с какой-то свалки. Тамара проснулась в слезах, и долго не могла успокоиться. Ей сильно захотелось очутиться под сильным плечом своего любимого, как назло её любимый Вагтанчик не приходил уже дней пять. Вдруг, леденящее чувство одиночества сковало сердце Тамары. Ей хотелось поскорее увидеть Вахтанга, но она не знала, как и где можно его найти. У неё не было ни единого его телефона, ни единого адреса, где она могла бы его найти. Её свобода, превратилась в золотую клетку, из которой нельзя было вылететь., Несколько дней спустя, тот странный сон начал сбываться. Тамара узнала, что беременна. Её сердце наполнилось дикой радостью, что, вскоре она станет матерью, и у её ребёнка будет любящий отец. Её жизнь приобрела смысл, впервые после смерти матери. Тамаре не терпелось обрадовать своего любимого такой счастливой новостью. Но Вахтанг почему-то не появлялся, и это обстоятельство немного омрачало её душу., Почти целый месяц разлуки Тамара провела в мечтах о будущей прекрасной жизни. Когда, Вахтанг появился, Тамара уже знала, что сказать, и даже могла показать своему любимому первую фотографию их сына, сделанную на УЗИ. Вахтанг же повёл себя иначе, чем предполагала Тамара. Он назвал её шлюхой, которая неизвестно от кого, неизвестно где нашла этого ребёнка. Вахтанг ни за что не признает своего отцовства потому, что у него уже есть целомудренная жена, пусть она и не столь темпераментна в постели, но зато верна ему, и у него уже есть два сына. Переведя дух, он добил уже и так убитую горем Тамару. Вахтанг дал два дня, чтобы Тамара со своей тоже распутной сестрицей нашли себе место за пределами этой квартиры., Сквозь кромешную темноту сознания Тамара слушала своего горячего грузина, и не могла понять, куда девался тот нежный и ласковый Вахтанг, который называл её царицей Тамарой, и заваливал цветами среди студёной сибирской зимы. До неё вдруг, дошло, что эта золотая клетка была предназначена для певчей птички, которая бы услаждала ухо своего хозяина чудным пением, но никак, не криком ребёнка, который вносил в пение райской птички резкий диссонанс., Стояла уже тёмная апрельская ночь, когда Тамара со своей сестрой Анной вышли на улицу, не взяв ни норковых шуб, ни золотых украшений. Оставив царский золотой трон, Тамара вместе с сестрой брели в никуда, где над их головами сверкали только звёзды, образуя странное созвездие, плачущей девы., Глава – 37., Когда взошло солнце, оно осветило своими оранжевыми лучами, сидевшую на скамье в ещё обнажённом городском парке красивую девушку, а рядом с ней свернувшись комочком, спала её младшая сестра. В глазах сидевшей девушки сквозила тоска и обречённость. Это была свергнутая с золотого трона царица Тамара и её августейшая младшая сестра Анна., Два дня спустя, Тамара устроилась техничкой в школе, где училась Аннушка. Она договорилась со сторожем, насчёт ночёвок здесь же, в здании школы, в одном из классов, пока не найдёт другое жильё. За это сторож потребовал половину её мизерной ставки, и с этого дня школа стала домом для маленькой семьи, состоящей из двух сестёр., Хронические задержки зарплаты в это время сотрясали страну. Не избежала этой участи и школа, где работала Тамара. В свободное от мытья пола время, ей приходилось продавать газетки, жёлтые брошюрки сомнительного характера и на эти копейки существовать с Анной. Сестра её обедала в школьной столовке, а Тамара по несколько дней ложилась спать с пустым желудком., Время, хоть и со скоростью улитки, но тащилось, преодолевая все преграды, приближая то время, когда должна была понадобиться колыбелька для сына Тамары. Но, что говорить о колыбельки, если некуда было её поставить., Снять квартиру Тамара так и не смогла по банальной причине, зарплату не выдавали уже полгода, а на продаже газетёнок много не заработаешь. Несколько раз она пыталась поговорить с директором школы о своей зарплате, но тому было не до неё, и он лишь разводил руками, говоря, что сейчас вся страна в таком же положении, как она, и ничем помочь он не может. В Собес или ещё в какое-нибудь учреждение Тамара не пошла, так как она уже знала по материнскому опыту, что ходить туда было бесполезно, кроме слёз, и унижения она бы ничего не получила, я это испытала на своей шкуре., Стояло жаркое лето, и Тамаре всё труднее было объяснить директору школы о своём присутствии в школе, так как почти все работники школы были в отпусках. Никто кроме сторожа не знал о том, что две девушки ночуют, лёжа на партах. А сторож за своё молчание повышал плату, усугубляя и без того безвыходное положение сестёр. Так же никто, даже сестра Анна не знала, что Тамара беременна, потому что ей об этом сестра не рассказывала, да и не было заметно живота. Тамара же не смогла сходить в поликлинику на консультацию, чтобы встать на учёт потому, что не было прописки., Но тут новый удар обрушился на голову Тамары и её сестры. При приёмке школы к новому учебному году, всё-таки открылось, что технический работник Тамара Ашотовна Асатиани незаконно проживает со своей несовершеннолетней сестрой в здании школы. Тамара была уволена, и выдворена снова на улицу., Анну приютила семья подружки, а Тамара осталась на улице, вернее её прибежищем на некоторое время стала трансформаторная будка. Весь её мир покрыло густым непроницаемым туманом безысходности, принизанным чёрными, тягучими волокнами безнадёжности. Все слёзы свои царица Тамара уже выплакала, и сердце её сжалось в тугой комок нервов, готовый взорваться в любой момент, и этот момент наступил в самом начале сентября, когда Аннушка пошла в последний класс., Именно в этот день у Тамары начались схватки, хотя срок ещё не подошёл. В трансформаторной будке было сухо и душно, и невыносимо захотелось простора. Её мозг, не выдержав переживаний, отключился. Тамара брела по вечернему городу, куда-то на окраину. Она ничего не чувствовала кроме боли и тоски одиночества. Она не поняла, как огни города оказались, где-то в стороне, а над головой раскинулось громадное небо с тысячами ярких маячков в чёрной бездне., Приступы боли чередовались с короткими промежутками, когда хотелось заснуть беспробудным сном. Но эти промежутки становились всё короче и короче. Наступил момент, когда всё в голове смешалось, и боль, и чёрное небо, и дикий ужас неизвестности. И не хотелось жить, и не могла умереть, а сердце разрывалось на тысячи маленьких кусочков, и каждый кусочек взывал о пощаде, и просил помощи., Наступал рассвет, который не принёс облегчения, а только высветил последствия этой дикой ночи. Вытоптанная, облитая, какой-то кровавой жидкостью трава, и последняя, непереносимая, вытягивающая всё на свете конвульсия освободила, какой-то синий комочек плоти, который орал во всё горло. И этот рёв больно бил по её истерзанным нервам. Эта боль была самой страшной, страшнее всего, что пережила Тамара этой кошмарной ночью., В приступе безотчётной ярости, она передавила этому мокрому, синенькому существу шейку, и крик прекратился. Она держала его в своих руках, а трепетный синенький комочек, уже молча, ожидал своей участи. А глаза его смотрели на неё, на свою маму. Эти голубые глаза осуждали её, но мама в этот момент не понимала, что творили её руки., И вдруг, новый, ещё более сильный приступ безумной ярости заставил Тамару, сжать свои материнские руки до ломоты в костях на тоненькой, такой хрупкой шейке своего, только что родившегося сына. Она почувствовала, как по тельцу ребёнка прокатилась волна судорог, и он перестал сопротивляться, а глаза его уже не смотрели на этот дикий, бессердечный мир, в котором даже мать, только что родившая его, не захотела дать ни единого шанса выжить., Ещё не осознав всего случившегося, Тамарин мозг ради своего самосохранения отключил все сигнальные системы, и она провалилась в чёрную пропасть небытия, из которой она вернулась, когда уже солнце заметно продвинулось по небесному своду. Окружающий её мир был чужд для неё, он был необитаем. И только в метре от неё, лежало тельце мальчика, которое, каким-то образом было связано с ней. Тамара не понимала, не помнила, как оказалась в этом необитаемом мире, и не знала, откуда появился этот комочек человеческой плоти., Поднявшись с жесткого ложа земли, не задумываясь, она подняла это тельце, и взяла на руки, не зная, что делать дальше. Пройдя метров сто по узкой тропинке, она увидела ящик из-под фруктов. Почему-то она почти побежала к нему. Нарвав мягкой травы, Тамара сделала постельку в этом ящичке, и положила в него мальчика, накрыв его потеплее той же травой. Она несколько минут постояла над этой импровизированной колыбелькой, и глубоко вздохнув, пошла по дороге, на которую вышла., Мимо проносились машины, но Тамара их не видела и не слышала, мир для неё продолжал оставаться необитаемым. И только перед её глазами стояли глаза маленького существа, которые смотрели на неё с осуждением, что не дала ему возможность сразиться с этим миром, и возможно, выйти победителем в этой схватке. Эти глаза не давали ей покоя, и всё больше и больше терзали ей душу., Примерно через час Тамара вышла к водной глади водохранилища. Вода манила к себе, и влекла. Раздевшись до нога, она кинулась в эту уже холодную воду, которая сняла жгучую боль внизу живота. Ей вдруг, захотелось нырнуть глубоко, глубоко, и больше не выныривать. Когда нырнула, стало легко и спокойно, всё улетело, и всё отступило. Но там, на глубине на неё уставились глазёнки, которые осуждали, и обвиняли её. Холодный ужас смерти выкинул Тамару на поверхность, а затем и на берег. Выполоскав грязное бельё и платье, она оделась, и медленно побрела по берегу в направлении города., А этот город её не ждал. В нём не было ни единой души, кому она была бы нужна, кто мог бы сказать хоть одно слово сочувствия, хоть кто-то, кто мог бы помочь ей, хотя бы советом. Но этого не случилось, по-прежнему, двери домов этого города были перед нею закрыты, и только трансформаторная будка снова приняла её, приветствуя гудом своих обмоток., Как известно, беда не приходит одна, а вернее, пришла беда, открывай ворота. Так и с Тамарой. Ночью у неё поднялась высокая температура, и в бреду, она снова и снова видела эти голубые глаза мальчика, которые говорили ей слова осуждения., Утром следующего дня Тамара выползла из своей будки, чтобы увидеться с Анной, и попросить её достать таблетки от жара. Но она дошла только до городского парка, деревья которого уже начали надевать свой осенний наряд. Здесь она потеряла сознание, от открывшегося кровотечения. И кто-то из сердобольных старушек вызвал скорую помощь., Две недели провалялась Тамара в коридоре гинекологического отделения горбольницы. Ни одна душа не навестила её, и не справилась об её здоровье. Даже Анна не искала её. А всё это было потому, что Тамара нигде, никогда, и никому не рассказывала о своих бедах, слишком гордая она была. А сестра Анна, просто не знала, где искать свою сестру. Груди Тамары разрывались от прилившего молока, и каждую ночь снился ей маленький мальчик, который с жадностью отсасывал это молоко., После пробуждения, слёзы отчаяния текли рекой, но никому не было до неё дела. Никого не интересовало, где её ребёнок, и жив ли он вообще., Отлежав положенное время, и получив по бесплатной программе необходимое лечение, Тамара вышла из больницы. Куда идти? Что ждёт её в этом необитаемом сердцами мире? Да и не достойна она сострадания, если своими руками убила своего царевича, и поэтому нет ей прощения! Не стоит ей жить, и коптить этот жестокий мир!, Тамара долго стояла на тротуаре, прежде, чем решилась кинуться под колёса, проезжающего мимо автомобиля. Но сделала она это неумело, да и водитель оказался не пьяным. Короче, отделалась она двумя царапинами и одним синяком, зато снова обрела жильё, и появилась у неё надежда на будущее., А произошло следующее. Когда Тамара отлетела от бампера Жигулёнка, и упала, Николай, так звали водителя шестёрки, поднял её, и посадил в свой автомобиль. Когда он узнал, что Тамаре некуда податься, он привёз её к себе домой. Жил он один в просторной, четырех комнатной квартире, и предложил Тамаре жить у него. Что любопытно, Николай хорошо знал, её маму. Он учился в университете, и десять лет назад окончил его. Он хорошо помнил лекции доктора наук, профессора Зои Ивановны Асатиани. Тамара согласилась на время остаться в квартире этого доброго человека., И жизнь её потихоньку выбралась из глубокого прорана, и пошла по ровной дороге. Николай помог Тамаре найти неплохую работу в офисе своего друга., Глава – 38., Если сказать, что всё пошло, как по маслу, то это будет неправда, трудности никуда не делись, но это были трудности психологического характера. Тамара никак не могла забыть той сумасшедшей ночи, когда свершила страшный грех, грех детоубийства. Глаза её сыночка не отпускали её души. Они осуждали и казнили её. Хоть и говорят, что время лечит, чем длиннее была временная дистанция оттого момента, когда её руки сомкнулись на хрупкой шее её сына, тем глубже становилась рана в её душе, и никак не хотела рубцеваться., А в чисто физическом, материальном смысле Тамаре снова повезло. Не прошло и трёх месяцев, как Николай сделал ей предложение руки и сердца. Тамара хоть и не любила его, как мужчину, но отказать ему, просто не смогла, за участие в её жизни, и просто за его прекрасное сердце. И была торжественная регистрация, в чудесном дворце бракосочетания. Тамара Ашотовна Асатиани стала Тамарой Ашотовной Фёдоровой. А потом было венчание в храме, и весёлая свадьба в ресторане., Всё было прекрасно, но невеста была грустной, и развеселить её не могло ничто. А жених этого просто не замечал. Он был счастлив, так как любил эту смешанных кровей красавицу. Тамара снова стала царицей Тамарой. Эта приставка к имени преследовала её всю жизнь, с того момента, как появилась она на свет божий, и как первым назвал так её отец, красивый кандидат наук, доцент кафедры аналитической математики, Ашот Асатиани. Он вложил эту приставку в ауру Тамары, и любой мужчина, кто хоть немного узнавал её, начинал называть эту девушку, а затем и женщину, царицей., А просто Анна, сестра Тамары жила вместе с ними, и, успешно закончив, школу, поступила в университет, где, когда-то преподавал её отец, а затем и мама, и где училась Тамара, благо деньги на её учёбу были., Прошло несколько счастливых лет жизни царицы Тамары и Николая, который носил её на руках, но Тамара оставалась к нему холодна, хотя и не подавала виду. Народное изречение: стерпится, слюбится, почему-то не работало. Все надежды Тамара возлагала на беременность и на появление в семье малыша. Но судьба мстила ей., Сначала судьба не давала Тамаре возможность забеременеть, как она не старалась сделать это. И по ночам Николая часто будили слёзы Тамары, а на вопрос о причине этих слёз, он получал невразумительные ответы. Если бы он знал всю правду, о причине этих слёз! Но царица оставалась царицей, и не могла поведать своим подданным о своих тягостных думах, и не хотела возлагать этот груз на своих близких. Она привыкла все вопросы решать сама, и плакаться в жилетку, это было не в её натуре., Тамара обследовалась у специалистов, и узнала, что в принципе она может забеременеть, но нужна некоторая коррекция после перенесённой, когда-то родовой травмы. Она прошла курс этой коррекции, но об этом никто не узнал., Когда, Тамара забеременела в первый раз, конечно, от Николая, она оказалась на вершине счастья, как и Николай, который устроил по этому поводу праздник, правда, только в кругу семьи. Он был нежен и ласков, и чуть не носил Тамару на руках в буквальном смысле. А у царицы сердце кровью обливалось оттого, что она не могла ответить Николаю тем же, а притворяться ей было просто невыносимо., По ночам по-прежнему она встречалась со своей судьбой, которая мучила её своими снами, и некуда было деться от голубых глаз, мстящих своим взглядом своей маме за единожды совершённый грех, грех детоубийства. Этот грех будет висеть на её совести до скончания жизни. Если бы не эти сны, бередившие раны в её душе, то можно было бы сказать, что жизнь Тамары вполне устроилась, и счастье поселилось в её доме., просто Анна тоже нашла свою половинку и успешно вышла замуж за хорошего, делового парня, и ушла в дом своего мужа. И не в пример своей сестре она действительно была счастлива., Прошло пять месяцев с того времени, когда судьба Тамары смилостивилась к ней, и подарила долгожданную беременность, во время которой, Тамара была на вершине счастья, и уже летела по жизни, торопя наступление родов. Николай уже начал готовиться к прибавлению в семействе, и набирал своему наследнику пелёнки и игрушки. Да, уже был установлен пол, вынашиваемого царицей Тамарой ребёнка, всё шло отлично, но…., Это НО, кровавым ножом прошлось по израненной душе Тамары. Всё произошло очень быстро и нелепо. Тамара просто чихнула, и почувствовала, какая-то жилка, натянувшись, оборвалась внутри, а к вечеру открылось кровотечение. Её срочно госпитализировали, но все принимаемые меры оказались неэффективными, Тамара лишилась ребёнка. Судьба снова наотмашь саданула по ней, она её снова наказала, и вскрыла старые, душевные раны Тамары, которые уже вроде бы начали зарубцовываться., Красочный, многоцветный мир снова превратился для Тамары в чёрное вместилище людей, в котором не было для неё счастья. Да и не то, что счастья, в этом вместилище не было для неё даже места., Лишь забота и любовь Николая вновь остановила её у края черты, за которой была пропасть неимоверной глубины. Николай поддержал её в трудную минуту, и вселил в её душу надежду. Медленно, очень трудно Тамара возвращалась к жизни, и мир потихоньку начал раскрашиваться в естественные цвета., Ещё небольшое лечение, и через непродолжительное время новая беременность, душа Тамары снова ожила. Ей предложили лечь в больницу, и всю беременность провести под наблюдением врачей. Но Николай заверил, что сам будет наблюдать за ней, и не позволит Тамаре делать ничего., Оно так и было, но подошёл пятимесячный срок беременности, и новый выкидыш, теперь уже девочки, поверг в уныние не только Тамару, но и самого Николая. Все надежды рушились, и судьба в лицо смеялась Тамаре, издеваясь над ней. Снова голубые глаза смотрели с укором на свою мать, и третий трупик ложился в ящик из-под фруктов, лишая всяких надежд Тамару на счастливую жизнь с Николаем., А Николай не сложил руки, а стал возить свою царицу по ведущим клиникам страны. Она получила комплексное лечение и всевозможные рекомендации врачей., Прошло больше года, после последнего выкидыша, и ласковое дыхание счастья в очередной раз вдохнуло в тело Тамары новое таинство зародившейся жизни. На этот раз она провела весь срок беременности в клинике патологии беременности. Счастливая Тамара уже готовилась к родам, которые должны были состояться через неделю, но опять вмешалось это судьбоносное НО., Прямо на кушетке у гинеколога, при очередном обследовании, сердце ребёнка начало давать сбои. Срочная операция, и вот уже ребёнок в руках врача, ещё живой. Он даже просигнализировал, что появился на свет. Но его сердце остановилось, и никакие меры принятые медиками не смогли его запустить., Тамара не помнила, как Николай привёз её домой, как схоронили сына, опустив маленький гробик в глубокую яму, и придавили его толстой плитой, на которой было выбито имя – Александр Николаевич Фёдоров. А дата рождения и смерти была одна., Тамара словно не жила. Она не лила слёз, не закатывала истерик. Её душа ушла, в какой-то нереальный мир. А скоро она и сама ушла, оставив записку Николаю, который отлучился из дома всего на один час. В этой записке было всего несколько строк:, \'\'Коля, прости меня за всю боль, которую я причинила тебе. Но видно судьба не хочет нашего счастья, и я не достойна тебя. Я ухожу, оставляя тебе возможность, найти прекрасную девушку, которая будет тебя достойна, и подарить тебе счастье отцовства\'\'., вернувшись, прочитал записку, и бросился искать свою царицу. А Тамара, пока её искали, сидела на зелёной траве в том месте, где своими руками лишила жизни своего сына, а вместе с ним и себя. Она просила Всевышнего, о встрече со своим сыном., И когда над головой Тамары вспыхнул ослепительный луч света, она благодарила бога, что он всё же внял её мольбам. Но, она ошиблась, это была летающая тарелка, собирающая урожай неприкаянных душ.

28