Некуда идти - No Place to Go (Германия, 2000)Жанр: драмаГод выпуска: 2000Продолжительность: 01:43:43Режиссер: Оскар Рёлер / Oskar RoehlerВ ролях: Ханнелоре Эльснер, Вадим Гловна, Джасмин Табатабай, Ларс Рудольф, Михаэль Гвиздек, Нина Петри, Тони Аранго, Клаудия Гейслер, Катрин Х. Флемминг, Томас БадингОписание: Его название имеет две транскрипции: немецкую "Ненужная" и английскую "Некуда идти". Обе не вмещают всего философского и художественного объёма. С оговорками я готова согласиться прочитать "No place to go" с акцентом на духовное начало, чисто по-русски, как "Дальше некуда", ибо чувство предела, тупика, неизбежности трагического конца возникает с первых кадров. Это крупные планы измученного, некрасивого, немолодого лица женщины, требующей от того, с кем она говорит по телефону, одновременно с ней совершить самоубийство. Лицо похоже на маску смерти: бледное, с неестественно расширенными зрачками бездонных глаз, обведённых жирным контуром, под шапкой искусственных волос чёрного парика. Пройдя сквозь весь фильм, тема смерти в финале разрешится тихо, как-то по-детски: приняв позу зародыша, женщина ляжет на край подоконника и упадёт из окна.Так уйдёт из жизни писательница, известность которой принесли её первые романы, опубликованные в ГДР, её приверженность идеям социализма и близость к компартии Восточной Германии... Несколько её последних дней составляют фабулу фильма, имеющего документальную основу: реальный прототип вымышленной Ханны Фландрес — немецкая поэтесса Гизела Эльснер. Ее жизнь и смерть режиссёр и сценарист фильма Оскар Рёлер знает не из книг. Он снял фильм о своей матери, о своём отце, известном в своё время прозаике, о родителях матери и поэтому, отражённо — и о самом себе. Вот почему трагическая интонация фильма очень личная, искренная, сильная.На экране две Германии в тот момент, когда после падения Берлинской стены они движутся к единству, и героиня стремительно мчится по кругу сквозь пространство и время. География её путешествия охватывает Германию целого века — страну фашизма, социализма, экономического чуда, начавшегося воссоединения. Продав квартиру в респектабельном Мюнхене, Ханна едет в Восточный Берлин (к своему издателю и любовнику, а по дороге и к сыну), оттуда в Нюренберг к родителям и снова в Мюнхен — но уже не домой, а в психиатрическую лечебницу.Улицы, вокзалы, кафе, магазины, офисы, квартиры... Действие погружено в подлинную среду. Особое качество историзма превращает фильм в документ переломного времени. Сцены в Восточном Берлине обжигают узнаваемостью. Блочные дома, ободранные квартиры — спальный район города, отделённый от него пустырём. Берлин? Или окраина Москвы, Ленинграда, Варшавы, Бухареста?.. Черно-белая фотография — сумрачная, серая. Сумерки, вечер, ночь. Ни одной сцены, наполненной солнцем утра или дня. Ни одного взгляда камеры на небо.Ханна не нужна никому — ни сыну, ни старому любовнику, ни родителям, ни мужу, случайно встреченному на вокзале. Не потому ли, что ей самой был не нужен сын, отданный в интернат, муж, которого она оставила, родители, с которыми порвала, и попытка сблизиться с ними обречена на ещё более острое отчуждение? Эти сцены напоминают знаменитую картину-метафору: два замерзающих дикобраза чем больше в поисках тепла прижимаются друг к другу, тем глубже своими иглами друг друга ранят.Прожив 56 лет, Ханна Фландрес (Гизела Эльснер) не была ни матерью, ни дочерью, ни женой. Каким химерам отдала она себя — творчеству, социальной борьбе? Как плата по счетам, прошла трагедия человеческого и творческого бесплодия.На экране не социальная, а экзистенциальная драма на социальном фоне. Драма, утверждающая главенство духовного над социальным. Драма, итожащая опыт миллионов, подводящая черту под столетием социальных катаклизмов кризисом отдельно взятой личности.Тень Вероники Фосс, дыхание её тоски, трагическое мирочувствование Фасбиндера ощущаешь в фильме 40-летнего Оскара Рёлера. Истинно немецкие начала искусства — глубокий интеллектуализм и мощная витальность соединились в личности и даровании исполнительницы главной роли Ханнелоре Эльснер. Актриса носит ту же фамилию, что и прототип её героини, в этом есть какая-то высшая логика. Актриса сидела в зале совсем рядом со мной, и её лицо было отдельным фильмом: никакой самодовольной радости; строго, отстранённо она смотрела на себя. Умная и талантливая актриса сыграла, наверное, главную роль своей творческой жизни, названную лучшей в 1999 году